Комната пропахла сексом. Одеяла, простыни сброшены на пол. Там же и наша одежда. В ванной капает из крана вода. На столе стоит не тронутая бутылка вина. Как она осталось целой в этом бедламе? Ведь, только повернулся в замке ключ, мы сразу набросились друг на друга. Дикое животное совокупление. Без отдыха, без остановок, несколько часов подряд.

- Шнайдер! – завопил Пауль. – Целуйтесь, голубчики!
Флаке испуганно посмотрел на меня. Я на него. В эти ужасные секунды нам хотелось подскочить и убежать в эту гребаную пустыню, но нужно было взять себя в руки. Просто нам не хотелось пасовать. В конце-то концов, мы и поинтереснее вещи делали...

Такой диалог показался мне, по крайней мере, странным. С чего это он начал заводить такие темы? Обычно он пытался развеселить меня или поговорить на общепринятые темы.
А была ли это тема для обычного скучного дня, для вечера в тихом уединении с моей любимой – и, черт возьми, его всегдашнему противоречию этому?
- Не верю, - ответил я, наконец, слегка смутившись его горящего взгляда и судорожно сжимающих сигарету губ.

-Знаешь, наверное это знак… - после долгой паузы барабанщик вдруг слегка вздрогнул и заговорил, - У меня есть к тебе предложение.
- Какое?
-Давай расстанемся.
-ЧТО?!
-Давай расстанемся, - Шнайдер посмотрел в глаза Рихарда, - Мне по буквам повторить?
-Тааак… И что же тебя подвигло на это решение, мой друг? Сломанная палочка? – гитарист пытался сдержать беспричинный гнев, но получалось с трудом.

Мрачные стены,чёрные окна.И лишь в одном свет.Она пришла.Она идёт для того,чтобы отдать то что ей не принадлежит.Её неуверенные,но преданные шаги...

Жар сплетённых тел, единый ритм, стоны боли и наслаждения, голодные поцелуи - больше ничего нет. Рассудок утонул в огромной пропасти безумства. У страсти нет разума. Да, ДА, ДА!

-Шнайдер?где тя носило?
Молчу...
-Ясно.По бабам носило.
Молчу...Отворачиваюсь...гляжу в окно...капли создают мелкие дорожки и исчезают разбившись о край карниза...улетают вниз...им не страшна высота...

- Черт, Шнайдер, мне было больно, - я перебинтовываю ребро ладони куском влажной салфетки. Он, лениво развалившись в старом кресле, закуривает.
- Ты стал каким-то странным, - замечает он. – Погода на тебя так влияет?