В четверг Флаке забрал меня домой. Пока я согласился жить у него, хотя точно не представлял, что из этого выйдет.
Все наше творчество было остановлено, все концерты и прочее были отменены. Все сидели по домам, никто не смел шелохнуться. Я попросил, чтобы меня оставили в покое, мой обладала жестокая Депрессия, моя бледная возлюбленная, приходившая каждый раз, когда я хоть ненадолго включался в “этот” мир.

Мне никогда не было так хорошо, как с ним.
- Я люблю тебя, Рихард,- сказал он и закурил.
- Я люблю тебя, Рихард,- отозвался я, затягиваясь его сигаретой.

- Послушай, Кристоф...- я наплевал, что имя он своё не любит, а по пьяни так вообще ненавидит.- Ты очень... некультурный человек.
Мы прошли метров триста в тишине.
- Ты так и будешь строить из себя смертельно обиженного?- осведомился я, наконец, когда мне надоело наблюдать, как он ломает комедию.

Еще удар.
-Я так долго могу. Открывай.
Он открывает рот. Я засовываю таблетки.
-Теперь глотай. Глотай, я  сказал!
Наивный, он думает, я хочу его отравить!

Ночь

- Лёля,

...опять испортило настроение. Когда он шел сегодня домой, по той части города, где не был, наверное, лет десять. Сырые арки, узкие окна, старые кусты во дворах. Он разучился ходить пешком. И рассматривать людей, а не чувствовать, как рассматривают его.